Новости

20.06.2014

Гармония в душе // "Тверская, 13". Газета Правительства Москвы.

- Александр Борисович, готовясь к разговору с вами, представила прежде всего, сколь необъятно жанровое многообразие вашего творчества. Симфоническая и камерная музыка, оперы, балеты, мюзиклы, музыка к кинофильмам, как раньше говорили, эстрадные песни. Вы могли во всех жанрах работать параллельно или были этапы творческого пути со своими предпочтениями?
- Конечно, в какие-то периоды я увлекался то одним, то другим. Вначале, после консерватории, института Гнесиных, после аспирантуры в Ленинградской консерватории, я и не помышлял о легкой музыке. Писал только симфонии, сонаты, квартеты, оратории. Считал эстраду халтурой. Но вместе с тем потихоньку от педагогов играл джаз, слушал Beatles, а позже Pink Floyd и Yes и постепенно осознал, что так называемая популярная музыка бывает разной. Там действительно много халтуры и пошлости (хотя это присутствует и в том, что мы называем академической музыкой), но есть и великолепные образцы жанра, подлинные шедевры. Однако песен все равно не писал, даже и не пробовал. Все это продолжалось примерно до 1974 года, когда я окончил аспирантуру Ленинградской консерватории и написал серьезную диссертацию о симфониях Густава Малера.
- Ваша фамилия устойчивой ассоциацией связана с оперой «Орфей и Эвридика». Какую роль заняла первая отечественная рок-опера в вашей творческой судьбе?

- А вот это случилось как раз в 1974 году. Судьба свела меня с либреттистом Юрием Димитриным и руководителем вокально-инструментального ансамбля «Поющие Гитары».

Не буду рассказывать подробности, но мы написали первую в России рок-оперу, и она триумфально шла (и до сих пор идет!) и у нас, и в других странах. Я неожиданно - даже для себя - вдруг стал знаменитым. А главное, был безоговорочно причислен журналистами к рокерам, попсовым композиторам, песенникам. Я посмеивался над этим. Потому что если посмотреть сейчас мою рок-оперу, вы заметите, что это гораздо больше «опера», чем «рок». Там все сделано по классическим традициям.
Затем каким-то образом, неожиданно, я написал несколько песен. И буквально первая из них - «Мольба» на стихи Ильи Резника - получила Гран-при в Сопоте (спела ее тогда Ирина Понаровская). С тех пор я перестал относиться к песне высокомерно. Понял, что написать хорошую песню очень трудно, и мне стало интересно продолжить работу.
- В свое время оперы Верди звучали как набат в борьбе итальянцев за свободу. Почему в наши дни современная опера в музыкальной культуре занимает место далеко не первое?
- Увы, сегодня современная опера стала искусством маргинальным. Одна постановка в несколько лет, три-четыре представления - и все. Нет людей, которые хотят слушать эту музыку, нет публики, которая может это выдержать. Я вовсе не против экспериментов, без них искусство не может развиваться. Но все-таки эксперименты не должны быть экстремальными, вести к разрушению основных художественных парадигм. На стене можно изобразить любую авангардистскую композицию и начать вести о ней споры. Но ведь эту же стену можно разрушить, сломать, взорвать - и спорить будет не о чем. Я против такого модернизма.
- Однозначно ли понятие «современная опера»? Или как в визуальном искусстве классические традиции и авангардная направленность предопределяют существование двух независимых жанров?
- Современных опер в классическом стиле сейчас, к сожалению, никто не пишет. А жаль. Я пытаюсь
это делать, но мой голос не слышен, авангардисты сплоченными рядами никого не подпускают. Впрочем, я давно от этого отстранился, иду своим путем, и, надеюсь, в каком-то будущем это будет оценено. По-прежнему считаю, что опера прежде всего должна волновать, трогать слушателей, строиться на интересных сюжетах и петь в ней должны прекрасные голоса.
- Ваша последняя опера «Альберт и Жизель», мировая премьера которой сравнительно недавно состоялась в Большом зале Московской консерватории, имела огромный успех и получила репутацию самой красивой в новой России. Напомним нашим читателям, что заглавную партию в ней исполнил Николай Басков. Как складывается ее судьба?
- Пока никак. Несколько театров обещали ее поставить, но пока ничего конкретного не могу сказать. В опере все делается очень медленно. Ничего, я подожду. Мне некуда спешить.

- Многие ваши балеты и оперы написаны на сюжеты известных литературных произведений. Они в силу каких-то своих особенностей ложились на музыку или вам хотелось передать в музыке свое эмоциональное от них впечатление?
- Я человек, тесно связанный с литературой, любимое мое занятие - читать книги. Неудивительно, что среди моих «соавторов» - Шекспир и Брехт, Набоков и Достоевский, Гоголь и Пастернак, Юрий Трифонов и Бернард Шоу. Последнее мое произведение - вокальный цикл на стихи моего любимого поэта Марины Цветаевой. В субботу, 21 июня, оно будет исполнено силами артистов «Новой оперы» на Фестивале современной музыки в Саду «Эрмитаж».
- А правда ли, что у вас свои особые отношения с Садом «Эрмитаж»?
- Да, действительно, это мой любимый сад, любимое место отдыха.

Живу недалеко и почти каждый день там гуляю. Когда-то, много лет назад, у меня здесь было первое свидание с девушкой, которая стала потом моей женой, и мы женаты уже 37-й год. А недавно я стал председателем Общественного совета Сада «Эрмитаж» и с удовольствием несу груз этой общественной функции.
- Раньше долгую жизнь песни определял народный выбор. Сейчас это зависит от выбора совсем иного. Получается, что многие хорошие песни мы просто в наши дни теряем. Часто ли исполняется, например, на больших сборах ваш прекрасный вальс «Тучи в голубом»?
- Песня стала популярной случайно, благодаря фильму «Московская сага» и исполнительнице Кристине Орбакайте. Сам я для этого ничего не сделал. И вообще я последнее время песнями не занимаюсь и не интересуюсь. В этом жанре сейчас - коррупция и беспредел, стараюсь держаться подальше. Хотя у меня написано два десятка новых песен, которые вполне могли бы стать хитами. Но я не бегаю за исполнителями и никому не звоню. Захотят - найдут меня сами. Мне, как я уже сказал, спешить некуда. Главное, чтобы в душе были гармония и покой.

Автор статьи: Нина ЮХНО